Был вой трубы  — как будто лили

любовь и похоть медью труб .

("Порт", 1912)

бросаю в бубны  улиц дробь  я

("Уличное", 1913)

заиграет вечер на гобоях  ржавых

("Несколько слов о моей маме", 1913)

Ищите жирных в домах-скорлупах

и в бубен  брюха веселье бейте!

Схватите за ноги глухих и глупых

и дуйте в уши им, как в ноздри флейте .

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Все вы, люди,

лишь бубенцы

на колпаке у бога.

("Владимир Маяковский", 1913)

Картина музыкальной культуры дионисийского типа создаётся в стихах Маяковского не только в результате подбора фрагментов из разных текстов. В сюжете стихотворения "Скрипка и немножко нервно" (1914) с самого начала задан конфликт между "скрипкой" и "оркестром", состоящим из духовых ("меднорожий геликон") и ударных инструментов ("барабан", "тарелка"):

Оркестр чужо смотрел, как

выплакивалась скрипка

без слов,

без такта ...

В стихотворении "Кое-что по поводу дирижёра" (1915) посетителей ресторана по приказу дирижёра преследуют своим "плачем" духовые инструменты:

И сразу тому, который в бороду

толстую сёмгу вкусно нёс,

труба  — изловчившись — в сытую морду

ударила горстью медных слёз.

Ещё не успел он, между икотами,

выпихнуть крик в золотую челюсть,

его избитые тромбонами  и фаготами

смяли и скакали через.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

В самые зубы туше опоенной

втиснул трубу , как медный калач,

дул и слушал — раздутым удвоенный,

мечется в брюхе плач.

Своеобразным развитием антитезы "кифара Аполлона и флейта Марсия — Диониса" отмечен у Маяковского фрагмент пролога поэмы "Облако в штанах" (1915):

Нежные!

Вы любовь на скрипки  ложите.

Любовь на литавры  ложит грубый.

В истории европейской лирики дионисийский характер музыкального мироощущения раннего Маяковского и, в частности, его флейта в начале поэмы (заглавие + рисунок + заявление в прологе) находит свою противоположность в одах Пиндара: "Высший апофеоз поэзии у Пиндара, — пишет М.Л. Гаспаров, — это 1 Пифийская ода с её восхвалением лиры, символа вселенского порядка, звуки которой несут умиротворение и блаженство всем, кто причастен мировой гармонии, и повергают в безумие всех, кто ей враждебен" [Гаспаров 1980, с. 377]. Таким образом, с точки зрения противоположности лиры и флейты, начало первой Пифийской оды: