Молодой человек начинает думать обо всем, о чем он еще никогда не думал. Результаты хроникерской записи этого горяченного самовлюбленного бреда мы узнаем из "Литературной хроники" газет и журналов.

"Кошкин. Работает над повестью из жизни фабрично-заводского пролетариата северного и южного полюсов под обоюдным названием "Полюс на полюс".

Сметанчик. Пишет роман-двенадцатилогию из жизни последней дюжины египетских фараонов. Первые семь (по порядку) уже написаны. Для оставшихся пяти изучается подлинный материал б библиотеке имени Луначарского третьего городского района.

Каплан по заданию Губполитпросвета выполняет цикл сонетов, возрождающих пушкинское мастерство и вполне посвященных смычке.

Козлов, Клязин, Спальников, Мундблеф, Русскин и т.д., и т.д. (люди, очевидно, без воображения) работают над разворачиванием больших эпических полотен".

Просто и мило.

Но я никогда не узнавал из газет и журналов ничего интересного из жизни и работы интересующих меня писателей.

Почему?

Должно быть, потому, что занятые и флегматичные писатели разговаривают с интервьюерами приблизительно так же, как разговариваю и я:

• - А идите вы к черту.. Ну, что пристали? Когда будет надо, и без вас напишу - сам писатель.

Главной работой, главной борьбой, которую сейчас необходимо весть писателю, это - общая борьба за качество.

Качество писательской продукции (в связи с этим и положение писателя в нашем советском обществе) чрезвычайно пошатнулось, понизилось, дискредитировалось.

Здесь были и объективные причины временного понимания - многолетняя работа последнего времени от срочного задания к срочному заданию, отсутствие времени на продумывание формальной стороны работы. Это сознательное временное приспособление слова имело и свои положительные результаты - очищение языка от туманной непонятности, сознательный выбор, поиск целевой установки.

Значительно хуже - субъективные причины принижения качества. Это писательская бессовестная, разухабистая халтурщина, постоянное предпочтение фактических заказов всем социальным, циничное предположение, что неквалифицированный читатель сожрет все и т.д.

Этому способствует, конечно и скверная постановка литературного дела вообще: странное поведение Гиза, при котором исчезла связь писателя с массой, вручение критики безответственным губошлепам, не пригодным ни к какому другому труду, и т.д.

Ощущению квалификации посвящено мое главное стихотворение последних недель - "Разговор с фининспектором о поэзии" (выйдет в ближайшем номере "Нового мира"). В нем я считаю необходимым напомнить, что:

• Поэзия -
• та же добыча радия.
• В грамм добыча,
• в год труды.
• Изводишь
• единого слова ради
• тысячи тонн
• словесной руды.
• Но как
• испепеляюще
• слов этих жжение
• рядом
• с тлением
• слова-сырца.
• Эти слова
• приводят в движение
• тысячи лет
• миллионов сердца.
• (Отрывок "Разговора")

• Марксистский метод -
• дело человечье,
• бей,
• своим не причиняя увечья.
• Штыками
• двух столетий стык
• закрепляет
• рабочая рать.
• Но некоторые
• употребляют штык,
• чтоб им
• в зубах ковырять.

Ответственность за халтуру и деквалификацию лежит на всех. У каждого своя роль, выведенная в моем стихе "Четырехэтажная халтура", помещенном в московской "Комсомольской правде".

• С молотка
• литература пущена.
• Где вы,
• сеятели правды
• или звезд сиятели?
• Лишь в четыре этажа халтурщина:
• Гиза,
• критика,
• читаки
• и писателя.

• Наша
• в коммуну
• не иссякнет вера.
• Во имя коммуны
• жмись и мнись.
• Каждое
• сегодняшнее дело
• меряй,
• как шаг
• в электрический,
• в машинный коммунизм.
• Довольно домашней,
• кустарной праздности!
• Довольно
• изделий ловких рук!
• Республика искусств
• в смертельной опасности -
• в опасности слово,
• краска
• и звук.

Поэтому я написал брошюру "Как делать стихи?", которую собираюсь выпустить в издательстве "Огонек", ввиду дешевизны и большого распространения книг этого издательства.

Я думаю, что такая брошюра особенно нужна на фоне беспринципных и вредных руководств, каким, по моему убеждению, является хотя бы третьим изданием выходящая книга Шангели "Как писать статьи, стихи и рассказы".

Рядом с этой работой приходится выполнять и работу, потребованную нашими днями.

Стихотворение "Сергею Есенину", имеющее цель разбить поэтическую цыганщину и пессимизм, выйдет в "Новом мире".

• Для веселья
• планета наша
• мало оборудована.
• Надо
• вырвать радость
• у грядущих дней.
• В этой жизни
• помереть не трудно.
• Сделать жизнь
• значительно трудней.

Халтура, конечно, всегда беспринципна, она создает безразличное отношение к теме - избегает трудную, избегает скользкую.

Настоящая поэзия всегда, хоть на час, а должна опередить жизнь. Я стараюсь сейчас писать как можно меньше, выбирая сложные, висящие в воздухе вопросы, - чиновничество, бюрократизм, скука, официальщина.

Этот ряд стихов я начал с маленького "Строго воспрещается", выходящего в "Красной ниве". Этот стих о вывеске Краснодарского вокзала: "Задавать вопросы контролеру строго воспрещается" -

• ...а хочешь спросить:
• - Ну как дела?
• Как здоровьице?
• Как детки?
• Прошел я,
• глаза к земле низя,
• и только подхихикнул,
• ища покровительства.
• И хочется задать вопрос,
• а нельзя -
• еще обидются:
• правительство!

Трудность продвижения на международную арену труднопереводимых стихов (разумеется, это не единственная причина) заставила меня начать большой (двадцатилистный) прозаический роман, который я обязался договором сделать к 1 августа.

Роман я начну окончательно дорабатывать после сдачи по договору своей комедии-драмы театру Мейерхольда.

Особняком стоят стихи об американском путешествии, дорабатываемые сейчас, такова поэма "Сифилис" (выйдет в журнале "Молодая гвардия"). Это стих о занятиях прогнивших хозяев в завоеванных долларом колониях:

• В политику
• этим
• не думал ввязаться я.
• А так - срисовал для видика.
• Одни говорят -
• "цивилизация",
• другие -
• "колониальная политика".

Гиз: 1) Полное собрание сочинений в четырех томах. С автобиографией и вступительной статьей и примечаниями О.М. Брика под его же редакцией.
2) "Мое открытие Америки" - четыре листа прозы. Факты и мысли путешествия.
3) "Испания, Атлантический океан, Куба, Мексика и другие Америки". Сборник американских и мексиканских стихов.

Заккнига - отдельные издания поэм с фотомонтажом и обложками исключительного Родченко:

1) "Сергей Есенин", 2) "Разговор с фининспектором о поэзии", 3) "Сифилис", 4) "Что ни страница, то тигр, то львица" - детская книга о зверях. (Первые три в 25-копеечных книжицах.)

Кстати из детской книги:

• Крокодил -
• гроза морей.
• Лучше не гневите.
• Только он
• сидит в воде
• И пока
• не виден
• и т.д.

Прибой: 1).2).3). Детские книги.

Работа современного поэта, конечно, не исчерпывается поэмами, стихами и другими строчками. Нужна и организационно-литературная работа. Таковой очередной нашей работой явится продолжение журнала "Леф". Издание "Лефа" (боевой двухнедельный трилистник) с августа месяца возобновится в Москве.

Мне кажется, что новый "Леф" приобретает сейчас удвоенную силу, так как лозунги партии, лозунги советской власти - режим экономии, квалификация, индустриализация - это в эстетике, в искусстве всегдашние, давно раструбливаемые лозунги "Лефа". Разве наша борьба с эстетической реставрацией вроде различных "Игорей" и в кино и в театре, борьба за деревянную, за материальную конструкцию, за спецодежду вместо золоченной бутафории < - разве ее> можно рассматривать иначе, чем идеологический участок на общем фронте борьбы за экономию.

В "Лефе" рядом с московской группой будут работать и лучшие работники искусств и теоретики Ленинграда.

Н. Тихонов, Тынянов, Эйхенбаум, Якубинский, Гинзбург, Коварский.

Интересно?